Эту историю я услышал от человека, о котором впору писать роман. Родился он в русской глубинке, окончил автотракторный техникум – а потом судьба его закрутила. Служба в Военно-морском флоте, а это значит Ангола, Мозамбик – все страны, о которых мы только в книжках читаем.
Пока он странствовал по дальним странам, жизнь в стране резко изменилась. Вот моего знакомого и понесло в другую крайность – на Крайний Север, там, куда новая жизнь с ее гамбургерами и пепси-колой еще не добралась. Очутился он в дальней дали, на лесоповале, где работал механиком по ремонту лесозаготовительной техники. Так он дослужился до младшего лейтенанта, а потом и вовсе «режимником» стал — тем, кто за порядком следит. Вот тогда-то и произошла с ним удивительная история, о которой я и хочу рассказать.
Осень в тот год выдалась очень уж не благодатной: лютые морозы, а снега почти нет. Вот по тайге и начали вовсю бродить шатуны – медведи, которые не набрали за лето жиру, а поэтому и не могут залечь на зиму в берлогу. Такие мишки обычно гибнут к середине зимы, но до этого они очень агрессивны и опасны для мирных жителей.
Вот несколько офицеров, вооружившись до зубов, и отправились в тайгу – добыть пару таких шатунов на ковры. Собаки вскоре взяли след и уверенно повели охотников вперед. Но тут наступила ранняя черная ночь, а уж ночью держи ухо востро! Все сели у костра дожидаться утра – и вдруг невдалеке раздался дикий медвежий рев. Рев этот то и дело прерывался криком еще какого-то странного животного, которого охотники никогда в тайге не встречали. Как описывал мой знакомый, больше всего он походил на нечто среднее между ревом паровоза и сигналом гигантской трубы.
Сколько длился этот ночной концерт – сказать было сложно, но постепенно рев медведя перешел в визг раздавленной собачонки. А потом все затихло.
Охотники на всякий случай прождали до рассвета. До места загадочной ночной трагедии идти пришлось часа два. Охотники оказались на площадке, окруженной с трех сторон зарослями, а с одной пещерой, в которой они никогда не бывали. Площадка была сплошь залита кровью, всюду валялись куски медвежьей туши.
Какое существо могло сотворить такое? Никого, сильнее медведей, в тайге нет. Иногда у местных шатунов случались приступы каннибализма, но этот медведь не был съеден — он был просто разорван на мелкие куски!
Охотники – без особого, впрочем, энтузиазма – попытались найти загадочного убийцу медведя. Но сквозь заросли не пробралась бы ни одна живая душа, а в неисследованную пещеру отказались идти все собаки. Да и все равно оказалось, что через несколько метров пещера становится непроходимой – ни выйти оттуда, ни спрятаться туда никто не мог.
Была, правда, еще одна странность – на кустах, помимо медвежьей крови, виднелись следы голубоватой, почти бесцветной жидкости. Стоило коснуться ее рукой, как через пару минут она окончательно испарялась. Так охотники и ушли несолоно хлебавши.
Пещера эта находилась в районе реки Мра-Су, местных жителей там всего ничего, но мой знакомый как-то встретился с одним из них, древним столетним стариком. Тот пропустил рюмочку и начал хвастаться, что знает все тайные тропы, горы и реки. Вот тогда знакомый и спросил его про загадочную пещеру. Старик даже не удивился: «А там лесные люди живут – сильные, но не страшные. Мяса не едят, а живут в своей стране, путь в которую лежит через ту самую пещеру. Выходят к нам редко. А тут, видать, матка с малышом поиграть вышли. А медведь голодный был. вот малыш прямо к нему в лапы и угодил! Мать услышала — вот и конец шатуну, на кусочки порвала, чтобы малыша ее не обижал. Я сам не видел, но слышал от других: если встретишь большого лесного человека с маленьким детенышем — спасайся!»
Виталий К.
