Автор: Кирилл Н.

Уважаемая редакция, здравствуйте! Конечно, сейчас это покажется выдумкой, но еще лет тридцать назад на Нижегородчине существовали уголки, почти не затронутые цивилизацией. Я говорю о деревне, в которой я провел свое детство – затерянной посреди густых лесов, куда можно было добраться только на лошадях, да и то лишь летом.

Из той деревни была родом моя мама, и каждое лето родители «подкидывали» меня бабушке с дедушкой. Не могу сказать, что мне там очень нравилось: электричества в деревне не было, газа тоже, воду добывали только из колодцев, никаких магазинов не было и в помине – кормились тем, что подарят земля и лес. По грибы и ягоды ходили всей деревней, но было в лесу одно место, куда не заходил ни один из деревенских. Сразу за деревней, с северной ее стороны, на самых высоких деревьях висели белые куски ткани, и на моей памяти никто из местных ни разу не ступил за этот периметр. Мне было строго-настрого запрещено даже подходить к этой кромке леса. «А что там?» — однажды спросил я. Бабушка даже замахнулась на меня: «Вот ведь неслух окаянный! Велено тебе – не ходи, вот и не ходи! Старая деревня там, где уже давным-давно никто не живет. Зато колодцев там древних полным-полно понарыто, в траве их не видать – упадешь в такую яму, и никто тебя не найдет, так и сгинешь!»

Лучше бы она мне этого не говорила. После ее слов я понял, что не успокоюсь, пока не побываю в заброшенной деревне. Как утром, выждав, когда дед с бабкой уйдут к соседям, я собрался и пошел в запретный лес с северной стороны деревни. Не скрою, мне было жутко, когда я пересекал «белую линию» — ткань на ветру шелестела, словно говоря мне: «Уходи!» Но я зажмурил глаза и вбежал в лес.

Читайте также статью:  Загробная невеста

Сначала мне не попадалось ничего, кроме деревьев, но потом вдали завиднелись стены первого дома. Через минуту я уже стоял рядом с его упавшей на землю крышей. Бревна давно сгнили, стены развалились, внутри дом порос бурьяном – но почему-то мне показалось, что эта деревня не такая уж пустая, как кажется на первый взгляд. Я уже хотел двинуться дальше, но тут что-то скрипнуло – то ли старое дерево, то ли болтающаяся на единственной петле дверь – и мне стало так страшно, как не было еще ни разу в жизни. Мне было всего восемь лет, и эта заброшенная, рухнувшая от старости деревня посреди леса показалась мне невероятно жутким местом. Я зажмурился и бросился бежать домой, но вдруг земля подо мной провалилась, и я понял, что лечу вниз. Последним усилием я ухватился за край ямы и повис над черным провалом. Кажется, я что-то кричал – сейчас уже не помню – но в глубине души я знал, что звать на помощь бесполезно. Никто из местных – даже мои бабушка с дедушкой – никогда не приблизится к северному краю леса даже ради спасения моей жизни.

И вдруг я почувствовал, как чьи-то руки вцепились мне в куртку и изо всей силы тянут меня наверх. Через секунду я уже стоял рядом со старым колодцем, куда чуть было не угодил, и тут я увидел своих спасителей – и крик застыл у меня в горле. Их было трое – мужчина, женщина и ребенок моих лет – но они выглядели, как чудовища из сказки. Страшные, перекошенные, уродливые лица, чудовищно деформированные тела, едва прикрытые лохмотьями… У женщины совсем не было рук, зато прямо из плеч у нее торчали невероятной длины пальцы. У мужчины спереди и сзади было по горбу, отчего он не мог даже стоять прямо, череп был скособочен, словно с одной стороны его вмяла внутрь какая-то неведомая сила. Ребенок выглядел настолько кошмарно, что я даже не могу его описать – в нем не было почти ничего человеческого.

Читайте также статью:  Тайные экспедиции Третьего Рейха в Тибет

Вся эта троица просто стояла на краю колодца и смотрела на меня. Кажется, они пытались что-то мне сказать, но вместо речи из их горла вырывались лишь хриплые звуки. Единственное, в чем я до сих пор уверен – они не желали мне зла: женщина даже пыталась улыбнуться мне. Я медленно пятился от них, но они не предпринимали никаких попыток приблизиться – просто стояли и смотрели на меня. Наконец, у меня сдали нервы: я повернулся к ним спиной и сломя голову понесся домой.

Не буду даже упоминать, какую порку я получил от дедушки. Скажу только, что на следующее же утро меня отвезли в город к родителям и велели им больше никогда не привозить меня погостить. Я рассказал маме о том, что видел в лесу, и засыпал ее вопросами, кто были эти люди – ведь она там выросла, она должна была знать! Поняв, что я не отстану, мам вздохнула и рассказала мне то, что ей самой рассказывали только шепотом на ухо.

Когда-то в тех местах стояла только одна деревня – та самая, старая, полуразрушенная. Была она намного больше той деревни, в которой родилась мама, люди в ней жили припеваючи – пока в один год у женщин не начали рождаться жуткие дети. Были они ужасно уродливы, некоторые даже и на людей-то не похожи, почти никто из них не мог говорить. Как сказали бы сейчас, видимо, у всех них произошла какая-то мутация на генетическом уровне. Сначала их хотели убить, но ни у кого не повернулась рука тронуть детей, пусть даже таких жутких. Причем, как оказалось, жуткими они были лишь внешне – в глубине души они были обычными детьми, любили своих родителей, плакали, если те отворачивались от них или смотрели на них с отвращением. К тому же, все эти дети как-то умудрялись общаться между собой без слов – похоже, они умели читать мысли.

Читайте также статью:  20:09 Семь

Чем старше становились дети, тем больше их боялись. В итоге жители деревни собрались и приняли решение: пусть дети живут сами по себе, подальше от них. Сначала их просто хотели выгнать в лес, но для ущербных детей, которые и ходили-то с трудом, это была верная смерть. И тогда их решили оставить в деревне, а для себя построить новую – ту самую, в которой родилась моя мама. Сначала дети пытались вернуться к своим родителям, но их прогоняли обратно, и в итоге они остались жить в заброшенной деревне. Ее вскоре поглотил лес, а дети тем временем росли, рожали собственных детей, старели, умирали, но никогда больше не показывались на глаза деревенским. А те, в свою очередь, старались забыть о своих ужасных соседях.

После этой истории я не вернулся бы в деревню к бабушке и дедушке, даже если бы меня волокли туда на аркане. Да и деревня после моего отъезда недолго просуществовала: вся молодежь уехала, старики умерли. Так что вскоре деревня моего детства уже мало отличалась от своей старинной лесной соседки – в ней воцарилось те же запустение и сегодня ее уже не найдешь ни на одной карте. Может быть, где-то в лесу еще живы потомки тех несчастных детей – но я уже не знаю, где их искать.

 

 

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ